- В поставленном вами детском спектакле «Карлсон, который живет на крыше» роль Малыша исполняют дети. На моей памяти в нашем театре это первый подобный опыт. Как вы нашли мальчиков на роль Малыша?
- Редко когда при театре есть какая-то детская студия. У нас в Пермском академическом Театре-Театре, например, дирижер оркестра руководит детским музыкальным театром - поэтому дети от 3 до 14 лет из детского театра поют в наших спектаклях. Здесь же, в Калининграде, в первую очередь возникла история с театральными детьми, детьми работников театра. Это удобно – прежде всего, потому, что родители постоянно находятся в театре, а за ребенком нужен пригляд и присмотр. И Денис Переберин как вариант появился, конечно, сразу: он подходит по возрасту, его папа Алексей Переберин играет Карлсона, что очень важно, поскольку Малыш и Карлсон должны быть парой. Хотя, с другой стороны, есть и сложность: Карлсон и Малыш – не родственники и ровесники, а папа Алексей Переберин, как ни старается, все равно ведет себя немножко как папа (смеется). Но, я думаю, это преодолимо…
И, конечно же, сразу стало понятно, что одного ребенка на роль Малыша будет мало – дети есть дети, они болеют, устают, поэтому должна быть альтернатива. Одна из актрис театра привела своего внука - чудного мальчика Кирилла Лушникова, живого, подвижного, - мы его попробовали. Как видите, особого кастинга не было, но мы как-то сразу попали в яблочко. Мальчишки разные, но оба органичны. Да и чего, собственно, от ребенка здесь требовать? Он же играет самого себя. Правда, есть опасность: ребенок не владеет профессией, где опытный артист может сыграть, ребенок - либо живет, либо выключается. Мы, правда, пытались что-то рассказать им о профессии - вроде: если ты сам не поверишь, что это страшно, никто в зале не поверит, если ты не пожалеешь его, никто в зале его не пожалеет. И они, как дети, на такую игру ведутся быстрее, нежели взрослые… Но – да, вы правы, это эксперимент.
- На ваш взгляд, профессиональным взрослым артистам этот эксперимент интересен?
- Наверное, лучше у них об этом спросить, но могу сказать по своему опыту – конечно, интересно. Маленький партнер – это совсем другое существование. Там, где с опытным артистом ты можешь расслабиться, с маленьким расслабляться нельзя. Ты постоянно находишься в некоем тонусе – не в напряжении, а именно в тонусе: всегда ко всему готов. Определенный тонус на сцене – это всегда правильно и хорошо для артиста.
- Как быстро дети устают о репетиций – и как вы решаете эту проблему?
- Когда устают – объявляем перерыв. Я в данном случае режиссер приглашенный, у меня количество репетиций сильно ограничено в силу разных причин. Мне нужно было хотя бы минимальное количество репетиций – в день два раза по три часа. А лучше всего - четыре и четыре часа. Но для детей два часа репетиций – уже предел. После этого они выключаются, можно долго биться – ничего не добьешься. В спектакле два состава – когда один репетирует, другой сидит в зале, смотрит. А ребенок так не может, его посади в зал – он скучает, ему не интересно, он постоянно подходит и спрашивает: а когда я пойду на сцену? Ему невозможно объяснить: смотри, это полезно, запоминай, не повторяй ошибки и т.д. Он воспринимает только, когда сам на сцене, в процессе игры, а подсматривать за партнером и делать выводы для себя - у ребенка не получается.
- Дети часто предлагают в процессе создания спектакля какие-то решения? И как вы на них реагируете?
- Если предложение живое и я знаю, что ребенок будет это делать с удовольствием, - оно принимается, конечно. На мой взгляд, плох тот режиссер, который отказывается от каких-то хороших идей: мол, не я придумал – значит, не стоит внимания. Всегда одна голова хорошо, две лучше, а много – еще лучше. Хорошее перенимать не стыдно. У артистов бывают очень дельные предложения. Думаю, ими надо пользоваться – если они находятся в канве спектакля и не нарушают логики персонажа. Зачем отказываться? Нужно сказать спасибо и в программке написать: это придумал артист такой-то (смеется).
- Все дети талантливы?
- Все талантливы, другое дело – не все талантливы в театре. Так же, как не все талантливы в музыке или живописи. Но у каждого ребенка есть свой талант. Просто с возрастом, наверное, он как-то забывается, что ли, – или не развивается, или родители считают, что надо идти в юристы и экономисты, нечего ерундой заниматься. Все дети творческие, все фантазеры, у всех есть внутри моторчик - и если ребенок что-то генерирует, оно обязательно во что-то выливается.
- Вы в Перми курируете студию творческого развития Константина Хабенского. Расскажите подробнее об этом.
- На сегодня в рамках этого проекта открыто 14 студий в 10 городах России. У нас в Перми уже четыре года работают две студии на базе двух школ. Все студии Хабенского ежегодно в июне собираются в одном месте на слет. Первый слет был в Екатеринбурге, потом – в Уфе, в прошлом году – в Казани. Константин Юрьевич задает определенную тему - мы думаем, фантазируем, обсуждаем, готовим с ребятами этюды, потом собираем этюды в какую-то линию, получается некое действо. Прошлым летом была тема: «Девочка со спичками». Мы начали со сказки Андерсена, потом ушли от нее и стали работать со спичками как с неким символом - огонек в ночи; огонь, который может согреть; хрупкая вещь, которая сгорает без следа; сырая спичка, которая не загорается; спичка как утилитарная вещь; пламя спички, через которое можно смотреть на мир – и иначе работает воображение и т.д. В этом показе ребята демонстрируют все, чему они учатся в студии – скорее, не учатся, а чем занимаются. Потом – разговариваем, обсуждаем показ. Студии Хабенского не являются учебными, образовательными заведениями, это развивающие студии.
- С какого возраста берете детей?
- У нас три возрастных группы: 1-4 классы, 5-7 классы и 8-11 классы. Некоторые заканчивают школу, но все равно приходят в студию – уже будучи студентами. В нашей студии занимаются около 300 детей.
- Школы Хабенского не ставят цели подготовить детей к поступлению в театральные вузы, как я понимаю?
- Мы не готовим будущих артистов – и родителям сразу об этом говорим. Мы развиваем творческие способности, готовим людей, которые свободно мыслят, возможно, в чем-то больше разбираются, смотрят на жизнь не через пивную бутылку, а с другой позиции. У нас на Урале сильный говор, наши ребята разговаривают, как в сериале «Реальные пацаны» (хотя, конечно, там все несколько утрировано), - и поэтому для них очень важны занятия речью. Вам этого не понять – в Калининграде хорошая речь.
- Из каких источников финансируются две пермских студии?
- Благотворительный фонд Константина Хабенского работает в двух направлениях – медицинское направление (детская онкология головного мозга) и студии творческого развития. Мы, когда в июне возвращались из Казани, договорились с ребятами, что на День Знаний в нашем театре сделаем благотворительный показ спектакля, созданного на слете, а заработанные деньги отправим в Фонд Хабенского для помощи детям с онкологией головного мозга. И это было здорово: ребята своим творчеством заработали 210 тысяч рублей, отправили в Фонд, оттуда пришел отчет, какому именно ребенку какие лекарства были приобретены на эти деньги. Ребятам очень важно было понять, что они могут оказать конкретную помощь конкретному человеку, используя те знания и умения, которые они получили в студии. В будущем мы хотели бы сделать такие благотворительные показы постоянной историей: 1 сентября, в День Знаний, дети – детям.
У нас в Перми две студии творческого развития, одна финансируется Фондом Хабенского, другая (своего рода франшиза) – министерством культуры Пермского края. Константин Юрьевич сам посещает все студии, приезжает, смотрит, разговаривает с детьми. Мы что-то ему показываем – он разбирает, дает задания и т.д. Когда наши дети увидели Хабенского первый раз, они выстроились в огромную очередь за автографом, а теперь, когда он приезжает, они совершенно спокойно общаются, как профессионалы с профессионалом. Он теперь и автографов не дает, говорит: я приехал к вам не как кинозвезда, а поговорить на профессиональные темы, поскольку мы занимаемся одним общим делом. Кроме того, когда в Пермь приезжают друзья Константина Юрьевича, они обязательно приходят к нам, говорят с детьми. У нас были Елизавета Боярская, Екатерина Гусева, Гоша Куценко, Сергей Безруков, Михаил Пореченков. Для детей общение с профессионалами такого уровня – бесценный опыт.
Справка
Вячеслав Чуистов – режиссер, актер. Окончил Пермский государственный институт искусства и культуры. С 1994 года – актер и режиссер Пермского академического Театра-Театра. Режиссерские работы: «Аленький цветочек» С.Аксакова, «Снегурушка» М.Бартенева, мюзикл «Всё-как в сказке» Г.Гладкова и Ю.Энтина, новогодняя сказка «Щелкунчик», сказка «Кот в сапогах». В честь 55-летия Победы в Великой отечественной войне в театре был поставлен спектакль, где Вячеслав Чуистов выступил режиссером и создателем литературной композиции по документальной повести Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо» и стихам Ю.Белаша. Куратор Пермской студии творческого развития Константина Хабенского.
Автор: Евгения Романова
Фото: Геннадий Филиппович, Андрей Красников, rostok-perm.ru
Источник:
