Новости Новости

22.04.2013

Некоторые подробности о некоторых лауреатах

Режиссер Дмитрий Волкострелов и сценограф Ксения Перетрухина получили приз «Золотой маски» за совместную работу над спектаклем “Злая девушка”.  А что об этом спектакле говорят критики?

Марина Токарева, «Новая газета», 12.04.13

Опыт погружения в пустоту

«Злая девушка» — называется спектакль Дмитрия Волкострелова по пьесе Павла Пряжко, участвующий в конкурсе «Золотой маски» «Драматический спектакль. Малая форма». «Девушку» привезли из Белой комнаты петербургского ТЮЗа и показали в белой комнате, найденной на Хохловке, на задах бывшей библиотеки Коллегии иностранных дел, где в 30-х годах своего века рылся в архивах Пушкин.

Между Пушкиным и Пряжко дистанция вовсе не в мере гениальности, как, возможно, подумал читатель, способный сегодня склониться в любую сторону. Если сопоставить, скажем, барышню-крестьянку Лизу со злой девушкой Олей, явится разница между человеком и биомассой.

Герои не разговаривают — обмениваются сигнальными словами, происходящее с ними комментирует авторский голос: «…режут лук; Дима стоит и разглядывает все вокруг, Денис смахивает грязный снег со штанов; лежит на боку, глаза открыты; съел три килограмма мандаринов…». Хаотичное месиво импульсов и движений — голимая тоска бессловесности, безликости и бескрасочности — главное содержание спектакля и жизни персонажей. Не сгущение, а полное разжижение вещества жизни.

И нельзя сказать, что перед нами такое уж обобщение: пьеса и спектакль впрямую подражают реальности: телевизионные «Дом-2» и «Каникулы в Мексике» — те ароматные пробы отечественного грунта, которые пошли в творческую лабораторию авторов.

Павел Пряжко — один из немногих выпестышей драматургического фестиваля «Любимовка», шагнувших на профессиональную сцену. Способность отражать определенный пласт общества у него абсолютная, как и слух на некоторые закономерности и звуки нынешней жизни. Его персонажи — естественные достижения путинской России: в провинции или мегаполисах они обитают одинаково, по законам белка, стелют постели, убирают постели, готовят еду и поглощают ее, передвигаются и рассматривают все вокруг (ремарка повторяется много раз). Сценограф Ксения Перетрухина строит для них такую же усредненную среду; для бассейна разворачивает на стене рулон синей бумаги, для снега — белой. В бессознательное бытие героев входят случайные приметы внешней реальности: мужчина лежит в сугробе, едет скорая помощь. Кадры «Мужского и женского» Годара, возникающие, как водится, фоном, ближе к концу, опасно отвлекают: черно-белое изображение так насыщено смыслом, что поневоле стягивает на себя внимание, отключает сцену. Впрочем, режиссер, похоже, жаждал здесь контрапункта.

Волкострелов предлагает эксперимент: на час двадцать делает жизнь зрителей такой же отчаянно скучной, как жизнь героев. Личный метод  Пряжко «не возмущать вокруг себя пространство» обращен Волкостреловым в стиль. Обитание в зале, где обмениваются отрывочными репликами, устраивают и убирают постели, отвечают на вопросы теста, приходят и уходят персонажи «Злой девушки» — опыт погружения в пустоту в реальном времени, — выдержать нелегко. Как и отличить задачу режиссера от его способности справляться с материалом. Локальное высказывание претендует на глобальный месседж про устройство поколения молодых. Ну, допустим: антитеатр, вакуум социума, возгонка пустоты, фиксация как задача. Это можно сравнивать с чем угодно — от Камю (его «Посторонний» служит тому же отрешенному течению машинальности) до ложнодокументальных мистификаций фон Триера. Но манифестация пустоты сама по себе еще не делает пустоту предметом театра. «Из ничего и выйдет ничего» — формула старика нашего Шекспира работает, пока пульсирует сознание.

Уважаемые зрители!
В связи с трагическими событиями в Москве, премьера спектакля "НАШЕ ВСЕ" 23/24 марта переносится; лекция П. Руднева 24 марта, балеты "Жизель" и "Лебединое озеро" 25 марта отменяются. Денежные средства за билеты купленные онлайн вернутся автоматически. Билетные чеки приобретенные в кассе театра можно вернуть в течение ближайших 10 дней.