Новости Новости

13.04.2018

80 процентов комедии, 20 — трагедии, стирать вручную

Интервью с режиссером Мачеем Виктором о новой постановке «Оркестр Титаник», премьера которой пройдет в Калининградском драмтеатре 24 апреля.

Мачей Виктор — молодой польский режиссер, успешно работающий как в театре, так и в кино. Учился на отделении русской филологииГданьского университета и на факультете режиссуры в Норвежском научно-технологическом университете в Тронхейме, кроме этого — в Лондоне, на курсахLondon Film Academy. В России имел опыт работы с режиссером Николаем Колядой, у которого был ассистентом, а позже ставил у него в Екатеринбурге на малой сцене черную комедию «Мисс ВИЧ». Также ставил спектакли в Варшаве, устраивал перформативные читки в разных городах Польши, работал в кино, снял семь короткометражных фильмов. Аспирант на факультете киноведения в Гданьском университете.

Мачей, какой театр вам ближе — классический или прогрессивный?

Прогрессивный. Мне очень важно рассказывать истории, разного формата и нарратива. Главное, чтобы был контакт со зрителями — не только дискурс или какие-то интеллектуальные вещи, которые у нас очень популярны, но и эмоции, зрелища и впечатления. И еще некая мудрость, хотя она может показаться странной, ужасной, смешной. Надо чтобы было интересно, и как-то меняло мир к лучшему.

А какие пьесы вам ближе — классические или современные?

По-разному. И классическую пьесу можно подать в очень современном виде. У нас есть отличный спектакль Гжегожа Яжина «Макбет» — действие происходит на американской базе, все герои — военные. Прекрасный рассказ про власть, современный мир, очень зрелищно, очень-очень здорово. Современные пьесы тоже хорошие, но классические имеют свой плюс — время успело их отфильтровать, и то, что дошло до нашего времени, — реально качественное. А современная драматургия бывает разной, хотя есть много реально крутых вещей — и польских, и русских.

Польский и русский театры довольно близки в смысле современной драматургии. Конечно, у нас страна поменьше, меньше народа пишет, но это бурное движение, интересное. Мир меняется, меняются и истории — можно посмотреть театральные постановки в записи, старые фильмы — если зритель раньше чего-то не понимал, то сейчас ему хватает тридцати секунд — намек на то, намек на это и поехали дальше.

У нас уже другие механизмы вырабатываются, некоторые режиссеры работают на зрителя другими темпами. Старые пьесы имеют свой шарм, но с ними надо поработать, сделать более современными — мне не интересно, когда все, как положено. Если текст реально хороший, его можно перенести и в другое пространство, в другой мир, он тоже будет там работать и сохранит вневременные качества.

Так мы подумали про пьесу «Оркестр Титаник», которая рассказывает про бомжей на заброшенной станции, таком постсовковом пространстве — мы все в странах Восточной Европы это испытали. Понятно, что это время уже прошло, и зрителю будет не очень интересно, поэтому решили сделать иначе: действие происходит на современной станции, еще не открытой, а герои — работники офиса, пролетариат нашего времени. Мы подумали, что это будет интересно, тем более, что пьеса ставилась в российских театрах, и в Тильзит-театре в том числе, а мы нашли в ней другую суть и стали ее развивать. Так что спектакль будет отличаться от пьесы, но тоже будет цеплять, смешить, душещипать и все остальное.

Офисные работники, вокзал — это только верхний пласт, в пьесе имеется глубокий философский подтекст, некая отсылка к дзен-буддизму, немецкой философии и т. д.

Ну да, Гегель, дзен, но сейчас мы не будем говорить об этом слишком много. «Оркестр Титаник» - очень мудрая пьеса, на самом деле, которая не только про бомжей на станции, но и про одиночество, про стремления и — что мне очень интересно — про наши мечты. То, к чему мы стремимся — это наши сны или нечто навязанное со стороны по соображениям выгоды?

Я считаю, что прямое толкование текста не очень интересно; до того, как текст пойдет к актерам, все ремарки должны быть убраны — они очень сильно ограничивают воображение.

Вы даете возможность артистам самим достраивать сцены?

В некотором смысле. Я создаю скелет, а потом вместе мы ищем. Конечно, я наблюдаю за тем, чтобы это шло в нужную сторону и совпадало с моим видением пьесы, но общий креатив важен — артисты много предлагают, тем более, что это профессионалы, творческие люди. Если к актерам относиться по-человечески, они сразу раскрываются, возникает хорошая совместная энергетика, работа становится веселее, мы все балуемся и в процессе ищем. Я не считаю, что мои идеи, с которыми я прихожу вначале, самые лучшие в мире. Если бы я так считал, то придуманное двадцать лет назад было бы моим максимумом. Исходный замысел — начальная точка, а потом мы все идем куда-то дальше, я что-то придумываю, кто-то что-то предлагает, по дороге можно найти разные прекрасные вещи. Театр — это всегда встреча с другим человеком: режиссера с актером, зрителя с актерами. Это прекрасное чудо, которое возникает на сцене, и которого в кино никогда нет.

Этот спектакль будет идти на малой сцене?

Да, это позволяет приблизиться к зрителям. Большая сцена — прекрасное пространство и множество возможностей, но мне камерные сцены тоже очень близки: это как крупный план в кино — можно рассмотреть детали, энергетическая связь ближе. Жаль, что в вашем зале маловато мест, спектакль реально хороший — и по тексту, и по актерам. В нем занято семь человек, а персонажей пять. 

Скоро приедет из Польши наш хореограф Миколай Миколайчик, добавим слой формального и пластического движения. Он очень креативный человек, работал со многими польскими актерами, танцорами, режиссерами, хореографами. В спектакле будет много того, что вы в тексте не найдете — какие-то отношения между персонажами, ситуации, все намного богаче. Мне нравится это в театре — текст перестает управлять сценой, возникает тишина, а между актерами продолжается жизнь, что-то бурлит, какие-то отношения — и при этом ни одного слова. И когда после этого произносится какая-то фраза, она приобретает волшебную силу. Пауза — это момент, когда рождаются магия, драма и напряжение.

Чем еще, по вашему мнению, «Оркестр Титаник» привлечет зрителей?

Прекрасной актерской игрой, фокусами — к нам приходил фокусник, проводил консультации. Еще будет интересная минималистическая сценография, придуманная Алексеем Чебыкиным, много работы со светом, движением. Наверняка понравится насыщенный ритм спектакля — я не фанат трехчасовых постановок, где ничего не происходит и все умирают от скуки, мне нужен темп, очень сильная энергетика. Для некоторых это будет, возможно, первая встреча с современным минималистическим театром и другим видом актерской игры — не кинематографическим, но более реалистическим. Останется пространство для воображения. Это важно — не перегружать зрителей какими-то фишками. 

Как вы обозначите жанр постановки?

Может быть, философская комедия. 80% комедии, 20% трагедии, стирать вручную — как на бирках (смеется). Это не фарс, но будет смешно.

c_120_90_16777215_00_images_uploads_glavnaya_nov-k-i-obl_80-protsentov-komedii_2.jpg c_120_90_16777215_00_images_uploads_glavnaya_nov-k-i-obl_80-protsentov-komedii_3.jpg c_120_90_16777215_00_images_uploads_glavnaya_nov-k-i-obl_80-protsentov-komedii_4.jpg c_120_90_16777215_00_images_uploads_glavnaya_nov-k-i-obl_80-protsentov-komedii_5.jpg

Виктория Берг

Источник: